GD

Ночь обрывками в башке, хата в битых крынках,
Тело еле на ногах по полу влачится…
Жадно рыщу по столу, как собака на поминках!
Утро. Мама рОдная, дай апахмелиться!
До могилы изведут судороги, муки…
Душу б отдал за глоток, да кому ж сгодится?
За веревку бельевую уцепились руки…
Утро. Мама рОдная, дай не удавиться!
Голова в петле…
Ой, мама,
Забери меня к себе
Здесь мне тошно…
Голова в петле…
Достало
Волочиться на Земле.
Сколько можно?!
Годы средь пустых бутылок, здесь моя отрада,
Не по мне подметки рвать, да в быту возиться…
Мне стакан — упокоенье! Большего не надо…
Я уже на самом дне, ниже не скатиться…
С немощного алкаша миру не прибудет…
Жизнь попроще б скоротать, да ухорониться
Солнце село, день истлел — ночь меня погубит…
Вечер. Мама рОдная дай не удавиться!
Голова в петле…
Ой, мама…
Забери меня к себе
Здесь мне тошно…
Голова в петле…
Достало
Волочиться на Земле.
Сколько можно?!
Час за полночь пролетел.
Снял петлю потертую.
В пыльном зеркале узрел
Рожу полумертвую.
Взял нечистый в оборот.
Вышло время каяться.
Уж молитва не спасет,
И попу не справиться.
Тихим скрипом половиц
Комната заныла.
На иконах вместо лиц
Лишь свиные рыла
Замелькали в образах.
Сбилася дыхание.
Тени дрогнули в углах…
Мама, до свидания!
Скоро черти явятся
Да па душу пьяницы.
Непроглядной чернотой
Ночь в окне застыла.
Оттаскали на баграх
Темным пропадом!
Рано петь за упокой,
Тело не остыло.
Не подохну не в ладах
С Богом Господом.
Засквозило из щелей,
Растрепало волосы.
Черной сажей помело.
Сажей. Копотью.
Черт болтается в петле,
Шепчет сиплым голосом:
«Остры когти наголо…
Остры когти!